|
Идальго Семёныч и портал "Какаду"
Хорошо-то как Семёнычу с бокалом голландского тёмного пива на заднем дворе собственного дома во Флориде! Росинки на охлаждённой поверхности бокала поблескивают, словно стразы. Аккуратно порезанный сыр темнеет дырочками и дразнит запахом. В тени авокадо прохладно и нешумно. Можно хлебнуть волшебного напитка, закусить сырком и окинуть хозяйским глазом двор. Лепота, если не знать, сколько труда вложено! Банан справа под забором обещает щедрый урожай уже в этом году. Около другого забора два каяка и каноэ сохнут, весла в стояках отдыхают. На заборе - мишень бумажная, вся в дырах, как дуршлаг. Это внук в стрельбе из воздушки упражняется. Кучно пули кладёт! Пора пистолет ему купить, американец ведь растёт. А в наших местах без ствола как без штанов. Чуть далее растут укроп, петрушка, базилик и прочая зелень к столу. Стена дома украшена полками, на которых щедро поблескивают гранями горные породы, привезенные внуком из летнего путешествия в Калифорнию. Между камнями подвешены черный диск бронзового календаря майя, оловянная лошадь верхом на розе ветров и прочие старинные штучки, к которым Семёныч питает известную всем друзьям слабость. Правее геологической выставки штурвал с рыбацкой шхуны висит, а слева дочь горшок с цветами примостила. Красиво, но ни к селу ни к городу. Пусть пока стоит. По центру двора стареет гибридный лимон. Пора бы и убрать, да рука не поднимается. Под лимоном поблескивает маленький бассейн с рыбками. Когда-то мечталось, что рыбки будут золотыми, но не свершилось. То птицы сожрут, то змеи полакомятся, то жена дольёт в бассейн хлорированной воды из крана. А для рыб это смерть, вот и всплывали бедные золотым брюхом кверху. Когда Семёнычу надоело покупать вуалехвостов за бешеные бабки, он, недолго думая, в ближайшем озерце наловил сеткой диких рыбёшек, и те прижились. Ничто их не берёт на радость семье и развлечение гостям. Двор у Семёныча засыпан мелкой ракушкой, дорожки выложены разноцветной плиткой, фонтанчик в бассейне очень к месту - кислород в воду гонит и журчит так сладостно. Всё как бы по делу, на райский уголок смахивает, а душа ещё чего-то хочет. Вот дорогая супруга появилась из дома с чашкой кофе. Почтенная вся такая, ладная, в халатике с разрезом, где положено, рядом присела, мизинец красиво от чашки прочь и наслаждается напитком. - Слышь, Лида, - отозвался Семёныч на её приветствие, - всё во дворе вроде есть, а чего-то не хватает. Что скажешь? - Ржавый якорь тебе в задницу не хватает, - заявила добрая, ласковая жена в стиле "антикварный анекдот", - забодал своими причудами, всё тебе мало. Когда успокоишься? - А чё? Якорь - это идея. Только не ржавый, а бронзовый. И место подходящее около полок есть, если горшок с цветами убрать. Лида всполошилась. Знала сволочной характер мужа: уж если что в голову взбредёт, то не отступится. А старинная бронза нынче опять в цене. - Зачем нам якорь? Я ещё страховку за твою машину не заплатила, и летом ведь собирались в Барселону. - Да не кипятись, женщина. В бюджет семьи лезть не буду. Разве только слегка. *** С чего-то надо начинать, вот и ломанулся Семёныч в Интернет. Там сейчас всё можно купить: и булавки для домашних надобностей, и железную дорогу - хочешь игрушечную, хочешь настоящую. Всё, что пожелаешь, и такой ерунды, как корабельные якоря, навалом. Нашёл двадцать предложений на якоря с "Титаника", десять - с броненосца "Потёмкин", пятнадцать - с каравеллы Колумба и даже пять - с Ноева ковчега. Всё есть, но цены очень разные. Пластмассовые якоря вполне доступны, правда, вызывают сомнения в подлинности, железные - будут ржаветь, бронзовые - тоже есть, да цены заоблачные, а Семёныч скандалы в доме не уважает. Короче, решил искать другой вариант. Подешевле. На Чёртову мель, что ли, податься? О Чёртовой мели ходили нехорошие слухи. Стоял над ней туман в любую погоду, и рыбаку становилось тревожно на душе, когда сумерки заставали его в этих диковатых местах. До обжитых островов вроде рукой подать, да только хрен угадаешь, куда плыть, если туман. И компас в этих местах почему-то врёт. Кроме всего, во время сильных ветров, которые ни с того ни с сего случаются, над Чёртовой мелью такие злые волны гуляют, что лучше на утлой посудине туда не соваться. Ну а на крупном судне там вообще делать нечего. Обычный народ в эти места ходить не любил, а вот Семёныч давно собирался по Чёртовой мели с металлоискателем пройтись. Ведь не зря там компас глючит. Возможные приключения на задницу Семёныча не пугали и даже чем-то привлекали. Такой он был человек. Металлоискатель у Семёныча имелся - купил на уличной распродаже за доллар. Прибору было лет тридцать. Кожух в лучших традициях былых электронных времён склёпан из металла, индикатор стрелочный, настройка ручная, без всякого программного выпендрёжа. И весила конструкция порядочно. Компоновка у этого чуда первобытной электроники была обычной - приборный отсек с блоком питания и торчащая из него метровая разборная трубка. На другом конце трубки - поисковый диск с излучателем и сенсорами. Прибор Семёнычу нравился, но имел один недостаток - не работал. Ну да это дело поправимое. Раскрутил кожух, а там на плате старинные транзисторы, резисторы и прочие милые сердцу пожилого человека полупроводники. Никаких тебе микросхем, чипов и прочих современных премудростей. Собрал Семёныч мозги в кучку, вспомнил, чему учили в радиокружке дома пионеров, потыкал пробником по контактам и определил сдохшие детали. В магазинах таких уже не найти, но Семёныч притащил из гаража старый приёмник и выпаял подходящую к случаю замену. Короче, заработал прибор как новенький и даже лучше, чем китайский такой же мощности, но за триста долларов. А когда Семёныч на поисковом диске заменил окаменевшие от старости резиновые сальники для кабелей подходящими тефлоновыми, то и вовсе результатом ремонта остался доволен. *** Выехать удалось на Рождество - большой праздник в этих местах. Прикрепил Семёныч прицеп с лодкой к своему мини-джипу и поехал на Черепаший пляж. Там было удобное место для спуска на воду, да и от Чёртовой мели недалеко. Народу на пляже, несмотря на раннее праздничное утро, было много. Приехали семьями, с домашними припасами, удочками, каяками, мангалами и прочим скарбом для отдыха на природе. В воздухе пахло жареными сосисками, подгоревшими куриными окорочками и пивом. Пусть себе гуляют, Семёнычу они не помеха, ему в другую сторону. Спустил лодку, погрузил кулер с бутербродами, лопату, ломик, металлоискатель, запасную одежонку, колчан с пучком флажков на метровых прутиках, спасательный жилет и вырулил в пролив. Один остров миновал, второй, за третьим - свернул на запад и исчез в лёгкой утренней дымке. Часу не прошло - к Чёртовой мели добрался, забил в песок длинный штырь, привязал лодку и спрыгнул за борт. Воды было ниже колен, кое-где по щиколотку - отлив, значит, случился, как по расписанию положено. Семёныч вытащил из лодки металлоискатель, колчан с флажками за спину приторочил и не торопясь пошлёпал, размахивая прибором, как дворник метлой. В наушниках чего-то там гудело, фонило и вдруг как запищит! Значит, в песке под водой что-то металлическое есть. Семёныч вынул флажок из колчана и воткнул в дно мели. Лиха беда начало - опять сигнал. Семёныч и тут воткнул флажок, а потом один за другим сигналы повалили. Когда флажки закончились, Семёныч как мужик обстоятельный вернулся к лодке за куском белого пластика и стал карандашом схему мели с флажками рисовать. Нарисовал, проверил ещё кое-что прибором и крякнул от восторга. Получалось так, что в песке кораблик погребён. Небольшой, с испанскую каравеллу. По центру длинный железный бим угадывался, который на киль прибивали, чтобы дно защитить и устойчивость посудины увеличить. По обеим сторонам от бима пушки лежат, по носу, похоже, якорь. Значит, капитанская каюта с другого конца. Там до хрена может быть всякого интересного, но на сегодня хватит и якоря. - Пора, брат, пора, - решил Семёныч и бегом за лопатой. Копалось легко, но края тут же оплывали. Хорошо, что вода совсем отошла и Чёртова мель оголилась. Минут двадцать провозился, пока полметра прокопал и услыхал металлический стук лопаты обо что-то массивное. Это был он! Якорь! Корабельный якорь - это тебе не хрен собачий. Тяжелый предмет! Раскачал кладоискатель находку, подважил ломиком и стал думать, как вытащить из ямы и на лодку погрузить. Тут всё и началось. Туман стал плотнее, закружил смерчем вокруг и превратился в вихрь. Где-то недалеко гром прогрохотал, молния блеснула, а из песка стены корабельные полезли и над головой потолком сомкнулись. Кораблик на океанской волне порядочно качнуло, и хохот какой-то нечеловеческий, и крик адский: - Пиастры! Пиастры! - потом спокойно так, по-испански: - А этого на рею. Или за борт. Крепкий был человек Семёныч, на ногах устоял, глаза от водяной пыли протёр и увидел на палубе перед собой здоровенного мужика с попугаем на плече. Мужик одет был роскошно: шляпа-треуголка, сапоги с серебряными нашлёпками, рубашка с кружевами, штаны замшевые, золотом обшитые, и антикварная подзорная труба под мышкой. Видно, капитан. Лицом моряк тоже был неплох: бородка клинышком, усы, как у Будённого, нос с горбинкой, лоб высокий с пролысинами. Правда, один глаз чёрной повязкой закрыт и зубов не хватает, зато улыбка доброжелательная. Семёнычу даже неудобно стало за свой прикид: трусы семейные, майка-безрукавка, шляпа соломенная, в левой руке - ломик, а в правой - лопата. Попугай почистил корявой лапой огромный клюв и опять за своё: - На рею! На рею! За борт! За борт! - Успокойся, амиго, - пощекотал попугая под крылом моряк, снял треуголку, галантно поклонился и представился гостю, - Дон Карлос, владелец и капитан этого судна. Семёныч тоже не оконфузился, свершил нечто похожее на книксен и подмёл перед собой соломенной шляпой палубу: - Семёныч, дворянин по жене, электрик в отставке и коллекционер. - Очень приятно познакомиться, - ответствовал капитан, - вам повезло: у нас сегодня большой праздник, уважаемый, и мы рады вас видеть, Не расскажете ли, что привело столь достойного идальго на мой скромный корабль? Испанского языка Семёныч нахватался на стройках у мексиканцев, а вот как он древний кастильский диалект разобрал, пусть читатель сам догадывается. Главное, что усёк Семёныч, о чём речь идёт, и давай оправдываться: - Якорь мне нужен. Жене обещал. Ну и внуку какой-нибудь подарок к празднику. - Врёт, - сообщил попугай на ухо моряку, - за борт его или лучше на рею. Капитан погладил попугая и говорит: - Якорь мне самому нужен. Это в вашей реальности корабль в песке зарыт, а в нашей - нам ещё путь в Индию открывать. - Так считай, что уже открыли, - съехидничал Семёныч, - вы на западном побережье Флориды затонули. Отсюда до Индии полдороги осталось, всего один континент пересечь и Тихий океан. - Да нет же. В нашем времени мы ещё до Ямайки не добрались, - ответил капитан и постучал пальцем по карте, разложенной на столе. Карта была древней и, на взгляд Семёныча, далеко не полной. - Тут остров пропущен. И тут. А здесь целого архипелага нет и континентов не хватает! - Семёныч вынул из-за уха огрызок карандаша и как мог дорисовал Зеландию, Австралию, обе Америки и даже Антарктиду. Пригодились-таки школьные уроки географии. На капитана рисунки Семёныча произвели потрясающее впечатление: - Замечательно, дорогой амиго! Я канцлеру говорил: раз в том направлении птицы летят, значит, есть суша. И одноногий Ринальдо в записке о том же королю писал. Низкий поклон вашим несравненным знаниям океанов, - восхищался капитан, - если всё, что вы начертали, - правда, то, похоже, в ваши времена и эти неведомые земли уже открыты. - Идальго врать не будет!- гордо произнёс Семёныч. - Да что там земли! Мы уже на Луну слетали и на Марс собираемся! - Это ж как? Может, с помощью китайских ракет? Так ведь дорого, - почесал затылок капитан, - впрочем, если за золотом или пряностями, то можно попробовать. Очень интересное у нас с вами рандеву получилось, а то предыдущий визитёр утверждал, что земля плоская и на трёх китах стоит. Премногим вам обязан. - Завсегда рад помочь, - ответствовал идальго Семёныч, - я тоже как-то в Неваде заблукал. Хорошо, что индейцы местные встретились, горы там пустынные. Так что желаю удачи, попутного ветра, семь футов под килем и великих географических открытий! Капитан растрогался до слёз, полез в сундук, вытащил литровую бутыль с ромом и протянул Семёнычу. - Возьмите как знак признательности. Вас бы золотом осыпать, но у меня каждый пиастр на счету. Замок мой в Кастилии совсем обветшал, - смутился капитан. Семёныч сочувственно почмокал губами. У самого забор вокруг дома покосился. Столбики подгнили, надо бы поменять, а денег в доме негусто. Однако подарки требуют отдарков, и Семёныч снял с запястья подводные японские часы, которыми дорожил. Да только честь для благородного идальго всего дороже, и мужик вручил подарок одноглазому другу! Часы дону Карлосу очень понравились, расставаться ему с гостем явно не хотелось, но корабельный колокол что-то там блямкнул, и капитан стал вежливо торопить: - Вам, идальго Семёныч, пора уже и обратно. У меня там на баке команда собралась кока повесить. Совершенно не умеет готовить и ворует. А людей надо как-то развлечь. Рождество у нас. Спасибо за визит, заходите по праздникам. В будние дни у нас нехорошо - страдаем без женщин. А когда солонина кончается, вообще черт знает что творится. Команда звереет. Прости нас, господи! - За борт и на рею, - добавила склочная птица. - Пиастры! Пиастры! Тут стены корабля исчезли, ветер стих, туман стал рассеиваться - и возник над Чёртовой мелью Семёныч с бутылью в руке, а также с большими сомнениями в душе. Короче, Семёныч, как положено благородному идальго, прикопал якорь в той же ямке, флажки собрал, в лодку забрался и поплыл себе домой. Кстати, вовремя - прилив начался, а ещё успеть бы устриц на обратной дороге набрать. К рому. Металлоискатель Семёныч продал, заплатили хорошо: антикварная вещь и работает! За вырученные деньги купил в Интернете очень похожий на бронзовый и подходящий по размеру якорь с "Марии Селесты". Наклейку "Сделано в Китае" ободрал и пристроил раритет на кронштейне около полок с камнями. *** Какаду от автора: Якорь с Чёртовой мели стырил известный в этих местах браконьер Колян по прозвищу Бандитская Морда. Откопал и домой припёр - друзьям на зависть и жене, чтобы было с чего пыль вытирать. Редкой дури и здоровья человек, большой любитель ломом помахать, но двух зубов на каравелле лишился и огромный синяк под глазом заработал - попал на будний день. Вот такая хреновина с петрушкой в наших местах бывает. Приезжайте. Там ещё пушки лежат, антикварная подзорная труба, подводные японские часы и стальной бим под киль десять метров длиной. Будем ждать, поскольку солонина кончается, а гостей не видать. Для корабельного попугая это хреново. Озверевшей команде всё равно - мудрый какаду ты или глупая курица. Им главное - чтобы бульон не пересолить. Пиастры! Твою мать! Короче, на рею и за борт!
|
|