Книга Екклесиаста, или Проповедника

 

Ах эти многосемейные квартиры, называемые в народе "коммуналками". Они стали появляться сразу после октябрьского путча, когда толпы матросов и красногвардейцев устроили резню в Петрограде. Затем гражданская война унесла от 7 до 11 миллионов жизней и ещё 2 миллиона людей, в основном интеллигенции, покинули Россию навсегда. Освободилась масса квартир, хозяева которых ушли в другой мир или уехали за границу, чтобы уже никогда не вернуться в родные им места.

Ринувшиеся в большие города голодные крестьяне и рабочий люд из провинции в поисках лучшей жизни и благодаря индустриализации, быстро стали занимать освободившуюся площадь. Они потеснили и оставшуюся часть интеллигенции, которая не решилась покинуть Родину, наивно предполагая, что всё как-то со временем образуется, за что и поплатились впоследствии унижением, а зачастую и жизнью. Оставшимся хозяевам квартир оставляли одну или две комнаты, а остальные заселяли пришельцами из деревень и малых городов.

В квартирах было, как правило, от пяти до десяти комнат и соответственно до пяти - семи семей, совершенно разных по культуре (если она вообще существовала) и социальному статусу людей. Каждая семья или жилец имели на кухне свой столик и могли поочерёдно готовить на плите. Туалет был, естественно, общий и ванна, если она существовала, тоже, прихожая и коридор были общими. Всё это называлось "местами общего пользования". Представить совместную жизнь этих людей очень трудно. Конечно, было много драм и поломанных судеб. Бывшие крестьяне часто становились городскими люмпенами, приспосабливаясь к городской жизни. Многим казалось, что это ненадолго и через некоторое время новая власть начнёт строительство жилья и всё образуется. Но увы, вместо этого власть начала грандиозное строительство заводов, главной целью которых было создание вооружения для будущих побед социализма в других странах Европы. За эту безумную цель пришлось расплачиваться голодом и нищетой. А советские типовые серии панельных и кирпичных жилых домов, массово строившиеся в СССР, впервые появились только с конца 1950-х. Название связано с Н. С. Хрущёвым, во времена пребывания которого на посту руководителя это строительство и началось. То есть более 40 лет никаких надежд на улучшение жилья не существовало. Более того семьи росли, а условия не менялись, то есть практически ухудшались в связи с естественным ростом. Пытаясь улучшить условия жизни, люди шли на всякие хитрости и подлости, включая доносы, за которые не было никакого наказания. После доноса сосед по квартире вдруг исчезал навсегда и появлялась возможность занять его комнату. Это ведь так просто написать, что сосед вредитель или шпион - его арестовывают, он исчезает, и комната твоя.

В середине восьмидесятых я с семьёй (жена и дочь) жили в 3-х этажном кирпичном доме, который был построен пленными немцами после войны. Таких домов в нашем микрорайоне было пять. У нас была малогабаритная отдельная квартира на втором этаже, а рядом располагались "коммуналки". Старушки, живущие там, постоянно сидели перед домами на скамейках, оживлённо обсуждая проходящих мимо. 

Типовой случай: ко мне пришли приятели, но они забыли в какой квартире мы живём и спросили у старушек номер. Бабушки долго не понимали о ком они спрашивают, но наконец-то одна поняла и спросила: "Это еврей, что ли?". После утвердительного кивка, немедленно последовал ответ.

Среди этих старушек выделялась одна - маленькая худенькая лет 80-ти, и гордо державшаяся в стороне от бабушек. Звали её Елизавета Борисовна. Мы были знакомы, и иногда она приходила к нам поговорить. Она жила в коммунальной квартире рядом с нами. Окна её маленькой комнатки выходили прямо во двор, и она могла видеть всё, что происходило во дворе, контролируя все подходы к нашему дому, не выходя на улицу, что было очень удобно зимой и в плохую погоду. Конечно, этот контроль в какой-то степени раздражал.

Я был тогда молодой человек, у которого была очень активная и многосторонняя интересная жизнь. Где-то напоминал Костика из фильма Михаила Козакова "Покровские ворота" и, поэтому, мало интересовался Елизаветой Борисовной. Она же вела себя довольно достойно. Мне тогда трудно было понять это пронзительное одиночество человека - немой крик чужой старости. Иногда, когда уже совсем было невозможно находиться среди совершенно чужих ей людей, она приходила к нам и мы разговаривали, пили чай.

Однажды в разговоре Елизавета Борисовна упомянула "Дело Бейлиса", о котором я много читал.

Дело Бейлиса - судебный процесс по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12-летнего ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского 12 марта 1911 года. Обвинение в ритуальном убийстве было инициировано активистами черносотенных организаций и поддержано рядом крайне правых политиков и чиновников, включая министра юстиции Ивана Щегловитова. Местные следователи, считавшие, что речь идёт об уголовном убийстве из мести, были отстранены от дела. Через 4 месяца после обнаружения трупа Ющинского Бейлис, работавший неподалеку от этого места на заводе приказчиком, был арестован в качестве подозреваемого и провёл в тюрьме 2 года. Процесс состоялся в Киеве 23 сентября - 28 октября 1913 года и сопровождался, с одной стороны, активной антисемитской кампанией, а с другой - общественными протестами всероссийского и мирового масштаба. Бейлис был оправдан. Исследователи считают, что истинными убийцами были скупщица краденого Вера Чеберяк и уголовники из её притона, однако этот вопрос так и остался неразрешённым. Дело Бейлиса стало самым громким судебным процессом в дореволюционной России.

Большую часть взрослой жизни Бейлис проработал приказчиком на заводе Зайцева, друга его отца. Оказалось, что отец Елизаветы Борисовны работал вместе с Бейлисом, а она, будучи маленькой девочкой играла с ним и часто сидела у него на коленках. Поверить в это было тяжело, так как это происходило ещё до октябрьского путча - больше семидесяти лет тому назад. Это было очень давно, но свидетель тех событий сидел возле меня - фантастика. Мы разговорились и уже в разговоре стали понимать друг друга всё больше и больше.

Она прожила в "коммуналках" большую часть жизни и так и не смогла создать семью. Жизнь не сложилась.

Но однажды Елизавета Борисовна пришла к нам очень взволнованная и с совершенно неожиданной просьбой. Она попросила её похоронить, когда она умрёт, так как больше сделать это некому, и отдала деньги на похороны, которые она собрала. Мы с женой были в шоке и старались вернуть деньги, говоря, что всё это ерунда, она хорошо выглядит и ещё проживёт много лет. Но пожилая женщина упорно стояла на своём, утверждая, что она умрёт уже на этой неделе. Она также дала бумагу с телефонами её немногочисленных друзей, которых попросила известить о ее смерти и пригласить на похороны. Всё это выглядело очень странно, но выбора у нас не было. Елизавета Борисовна ушла, оставив нам деньги, а мы решили вернуть их через две недели, когда она немножко успокоиться. Однако, через три дня к нам пришла соседка из этой коммунальной квартиры и сообщила, что Елизавета Борисовна умерла. Пошёл проверить и обнаружил её тело, лежащее на полу в маленькой комнате. Я поднял тело и положил его на диван. Всё это казалось сверхъестественным. Минимальное количество старой мебели и вещей говорили о бедности и одиночестве.

Позвонил в "Скорую помощь" и милицию - они были обязаны приехать для оформления документов, и стал ждать, без этих документов хоронить нельзя. Увы, никто не приехал. Я звонил много раз, но ничего не изменилось. Прошло два дня, а всё оставалось по-прежнему. Прибежала соседка и сообщила, что по квартире распространяется трупный запах и надо что-то делать. Я решил позвонить заместителю райисполкома Киевского района города Москвы, так как был очень взволнован этим равнодушием к человеческой жизни и беспределом. Мне повезло, и секретарь соединила нас мгновенно. От возмущения и волнения я прошелся матом по Советской власти и её руководителям, но должен заметить, что зам. Председателя держал себя в руках, так как понял, что случилось, что-то неординарное и спросил в чём дело. Я объяснил ситуацию, и он обещал, что поможет. Через 15 минут приехали "Скорая помощь" и милиция и мгновенно были оформлены необходимые документы. Я позвонил в похоронную компанию, которая быстро организовала похороны на следующий день. Провожали Елизавету Борисовну несколько её друзей и я. Соседи по квартире, в которой она прожила много лет, на похороны не пришли, так как были серьёзно заняты борьбой за комнату покойной старушки - жизнь продолжалась, но уже без неё. Окно, выходящее во двор, временно пустовало. Небо было покрыто облаками, дул порывистый ветер и моросил мелкий дождь... 

Клейман, Наум
№254 Oct 2025