Эти "три брата" постоянно грезятся мне в Сингапуре, где нет "лесов, полей и рек", а море пахнет... бензином. И тогда хочется, как когда-то, в рижские времена, отправиться к "нашему" морю перед заходом солнца: быстро пробежать мимо последних дачек, мимо сосен и елей, взобраться на дюны, укреплённые ивовыми кустами, чтобы увидеть настоящее чудо - бескрайнее пространство Рижского взморья, небо с низкими облаками и покрасневшее к исходу дня солнце! А какой запах! Насквозь хвойный, полный озона и моря! Он был совершенно удивительный и потому, что вся лёгкая дачная обстановка делала его ещё вкуснее!

Представьте себе на мгновение морской ветер. Помните, как наши шаги непроизвольно убыстрялись на последних метрах от моря. Сегодня ветер! От этого запах морской воды наполняет нас, забивает рот и нос, переполняет даже глаза, полные ветра! Рубашка вздувается пузырём, наклон вперёд и - к кромке моря. Волны большие! Купаться не дадут. Назад к дюнам. Какая красота, когда сосны все одинаково гнутся в одну сторону! Я любил такую погоду. Дождливая - на первом месте, с ветром и солнцем - на втором. Солнце, тишина, загар - на третьем. 

Много лет спустя дождь и ветер так и остались на своих местах в моей душе. А солнце и загар куда-то делись, и я как-то даже не жалею о "третьей погоде". Вижу эту картинку ветреного взморья, как наяву. Теперь только понял, что ведь волны на нашем море были - "по мировым стандартам" - маленькие. И ветер вовсе не ураганный. Но всё равно, тот детский ветер и волны, при которых мечталось так хорошо, были лучшие в жизни... Много лет назад я прочёл мысли о ветре писателя Эльчина Сафарли, не известного мне раньше. Я записал это изречение, спрятал, но иногда загляну в свои записи, прочту - и так хорошо делается на душе! Поделюсь с вами этими тонкими наблюдениями, волнующими словами:

"Беседовать с ветром приятно. Вопреки природной непостоянности он умеет слушать - нащупывает невидимыми руками эмоции, вникает в слова, внимательно отслеживает интонацию. И ещё. Ветер умеет молчать..." 

Этот ветер, запах моря остались где-то очень глубоко во мне, и чтобы добраться до них, я должен пробить дорогу через слой океанов, морей и пляжей мира, на которых мне довелось побывать. Благодарю судьбу, которая подарила возможность оставить свои следы на самых дальних берегах. Воспоминания о них и запахи последних почти четырех десятилетий жизни будто бы стараются притупить и растворить тот щемящий душу и уже далёкий запах Рижского взморья. Ведь пляж в Тампе, во Флориде, - почти как рижский. И сосны там есть, и белый песок. В Голландии, Польше и Швеции - почти то же самое. И северное побережье Канады - почти Юрмала. Вот это "почти" - и есть та непостижимая разница между цветом воды, запахом хвои и моря. 

Вроде всё так просто: крутится на кончике языка, но... не ложится на бумагу. Во всяком случае, весь "букет" из запаха сосен, дюн, моря, мокрого песка, сохнущей тины - особенно в золотое, вечернее время - совершенно неповторим! И не стоит забывать, что, когда ты на даче, беззаботный и с друзьями (во всех возрастах!) - это, бесспорно, располагает к восприятию природы совершенно по-особому! Привычные картины - дюны, море, заходящее солнце - фотографируются свободной и раскрепощённой отдыхом памятью навсегда. Ты хочешь всё это видеть вечно и рассказывать об этом всегда и повсюду! Однако, загруженный делами и повседневными заботами, ты - почти наверняка - зачастую не обращаешь внимания на окружающее тебя великолепие. Так что дачная аура неповторима во всех измерениях.

...После любования закатом, уже поздно вечером, мы играли на даче в карты. Если эти сражения затягивалась за полночь, то иногда перед нами как призрак появлялся наш родственник - "патриарх" из Вильнюса дядя Меер. В кальсонах, небритый, он хрипел: "Не устраивайте здесь Монте-Карло!!!" (Сделав нам внушение, он снова отправлялся спать на раскладушку.) Мы весьма туманно представляли, о чём он вёл речь, но игра от этого шла ещё острее - с обидами, примирениями и мечтами... о неведомом нам Монте-Карло.

На мой вопрос тёте Циле о таинственном Монте-Карло я получил в ответ сказанное на одном дыхании: "Этот герой-путешественник там в тридцатые годы много денег проиграл!" И сопровождалось это еврейским закатыванием глаз, глубоким вздохом и трагическим укоризненным взглядом, устремлённым на меня. 

Я что, и в этом виноват?!  

Нейхаузен, Джек
№229 Sep 2023